Муфтий Тагир Бикчантаев – один из самых молодых глав региональных Духовных управлений в России. Избранию его в 29-летнем возрасте на пост муфтия Духовного управления мусульман Кемеровской области предшествовали почти 20 лет «стажа»на пути ислама. Десятилетним мальчишкой он встал на намаз, в 12-ть поступил в медресе, в 17 лет его избрали имамом мечети родного села. О пройденных путях и сегодняшних буднях муфтий Кузбасса рассказывает в интервью корреспонденту IslamRF.Ru в Сибири.
- Уважаемый Тагир-хазрат! В сентябре
1993 года, когда Вы приехали на учебу в медресе Ембаево в Тюмень, Вам было всего
12 лет, в конце сентября исполнилось 13-ть. Расскажите о своем детстве. Как в
таком юном возрасте, когда некоторые еще играют в машинки, Вы решились ехать на
учебу в медресе? Это было настояние старших родственников?
-
Бисмиллахир-Рахман ир-Рахим! Это было предложение моего дедушки, а решение о
поступлении в медресе я принимал сам. Я родился и рос в деревне Сарсаз
Кемеровской области, основанной более ста лет назад переселенцами из Татарстана
и Башкирии. Рассказывают, что основателями ее были выходцы из двух татарстанских
аулов Алькеево и Сарсаз, и между ними возник спор относительно названия новой
деревни в Сибири. Жителей Сарсаза среди переселенцев оказалось больше, это и
решило спор в их пользу.
Деревня наша находится в пригороде
районного центра города Юрги. Еще со времени основания, в царское время, в
Сарсазе была построена мечеть, которая просуществовала до революции. Муллой
служил Шагабутдин Бикчантаев, переселившийся с семьей и братом Шарафутдином
Бикчантаевым из села Алькеево. В годы советской власти в здании мечети
разместилась начальная татарская школа. В 90-х, с развалом СССР, у нас сначала
поставили небольшое здание для молитв на кладбище, потом потихоньку взялись за
строительство мечети (открыли мечеть к середине 90-х) на том самом месте, где
раньше стояла старая мечеть.
Мне было лет десять, когда мой дедушка
Загидулла, имам Сарсаза, заболел, слег в больницу, и родители отправили меня
жить в его дом, помогать бабушке по хозяйству, носить воду, ухаживать за
животными, оттуда я ходил в школу. Мы, внуки муллы, знали некоторые короткие
суры из Корана, нас этому учили с раннего детства,а тут, в доме у дедушки, я
впервые увидел книжки с текстами молитв. Это были книги «Гибадат Исламия» и
«Ислам дини йолалары». Мне стало интересно, видимо дала знать о себе
генетическая память. Я стал читать их, что было непонятно, спрашивал у бабушки.
Потом вернулся из больницы дед, и я так и остался у них дальше помогать по
хозяйству, научился молитвам и встал на намаз вместе с дедом.Дедушке нравились
мои старания, и он однажды спросил меня, не хочу ли я пойти учиться после
восьмого класса в медресе. Я ответил, что хочу.
В 92-м году дедушка
нашел самое близкое к нам медресе в селе Ембаево, в пригороде Тюмени, и
договорился о поступлении. В 93-м, к учебному году, он привез меня в медресе
имени Нигматуллы-хаджи Кармышакова в Ембаево. Я рано пошел в школу, потом был,
если помните, перевод на класс выше в связи с переходом на 11-летнюю учебу,
поэтому получилось, что восьмой класс я закончил в 12-летнем
возрасте.
- Что особенно запомнилось в медресе Ембаево?
Многие моменты первого года учебы я помню уже смутно,
девятнадцать лет прошло все-таки. Училось нас в Ембаево 15-20 человек, в
основном молодежь из районов Тюменской области, преподавателем был
Мухаммад-Насир из Таджикистана. Занятия проходили строго по расписанию. Еду
готовили две жительницы Ембаево в помещении, которое и раньше, в царское время,
было столовой медресе. Особенно въелась в память осень девяносто третьего года.
По утрам перед рассветом мы выходили на улицу брать омовение, в полумраке, в
утренней прохладе, совершали тахарат (омовение), и запах той воды вперемежку с
запахом реки Туры, которая течет рядом, навсегда впиталась в
память.
Естественно, как и любой подросток, я скучал по родным. На
новый год меня приехал навестить дедушка. В Ембаево я проучился до конца
мая 94-го года, а в середине лета снова вернулся в Тюмень для участия в
детском мусульманском лагере. На этот раз ехал в поезде уже один, без деда. Всю
дорогу переживал: правильно ли еду, не свернул ли поезд куда-нибудь в сторону
(улыбается Тагир-хазрат.- Авт.). Думаю, раз билеты взял, значит, наверное,
никуда не свернет. Ехать в поезде надо было сутки. На всякий случай запоминал
названия станций. Летний лагерь проходил в селе Чикча. После этого я был в
Тюмени уже только проездом, но есть большое желание побывать снова, инша Аллах,
когда-нибудь в медресе, давшем мне путевку в жизнь, взять также тахарат на
улице, совершить намаз в его стенах.
- Несколько слов о
дальнейших учебных заведениях.
В 1994-м открылось медресе в
Новосибирске, и я перевелся туда, ближе к дому. Проучился год и вернулся в
Сарсаз за средним образованием, необходимым для продолжения дальнейшей
учебы. За три года, с 1995-го по 1997-й, окончил девятый, десятый, одиннадцатый
классы, параллельно преподавал основы ислама в мечети Сарсаза. В 97-м
регистрировал официальную мусульманскую религиозную организацию (в составе
Духовного управления мусульман Сибири Омского муфтията) в родной деревне и стал
ее имамом.
В 2001 году поступил в подготовительное отделение
Российского Исламского университета Казани. Тогда же я через медресе Марьям
Султановой в Уфе подал документы для поступления в Исламскую Академию «Аль
Азхар» в Египте, вызов на учебу пришел в 2002 году, так я на пять лет уехал
учиться в Египет. Вернулся в 2007-м, и около года работал имамом в мечети
Сарсаза. В 2008 году меня избрали имам-хатыбом областной мечети «Мунира», через
год - муфтием Духовного управления мусульман Кемеровской области. В прошлом году
я поступил на отделение теологии в Российский Исламский университет
Казани.
- Какие достижения произошли за три года деятельности
Духовного управления. Что собой представляет сегодня мусульманская
централизованная структура Кузбасса?
- В составе Духовного
управления Кемеровской области сегодня 17 религиозных организаций (в период
создания их было шесть), на стадии регистрации еще несколько. В области
проживает 75-80 тысяч мусульманского населения, из них более 50 тысяч – татары.
Мечети работают в городах Кемерово, Новокузнецк, Прокопьевск,
Киселевск, Анжеро-Судженск, Осинники, Белово, Березовский. В городе Мыски есть
шиитская мечеть при азербайджанском культурном центре. В Гурьевске, Топках
создаем общины, в Юрге недавно взяли землю под строительство мечети в
центральной части города, начали проектировку.
В этом году летом
планируем открыть мечети в городе Ленинск-Кузнецкий (там уже проводятся
джума-намазы, осталась внутренняя отделка), поселке Верхний Егос Прокопьевского
района и деревне Теплая речка в Ижморском районе. В области около десяти
татарских деревень, некоторым из них сотни лет, например, считается, что
аул Кышлау (Зимник) существовал во времена Кучум-хана, в деревне есть
молитвенный дом.
Будущим летом планируем начать строительство 2-х
этажного здания медресе рядом с Кемеровской соборной мечетью и новую мечеть в
Новокузнецке. В этом городе у нас две организации, две мечети. Одна оборудована
в бывшем кинотеатре, вторая, небольшая, на территории рынка. Сейчас хотим
построить большую соборную мечеть, земля для нее выделена. Сначала под мечеть
предоставлялся небольшой участок при въезде в Заводский район, но против
строительства выступили некоторые местные жители. Мусульмане решили не
настаивать на данном участке, и от этого только выиграли, получив несколько
позже землю в другом месте гораздо большего размера. Новокузнецк – самый крупный
город Кемеровской области, мусульманская община достаточно крепко стоит на ногах
и в состоянии построить соборную мечеть.
Некоторые проблемы у нас
возникли со строительством мечети в Междуреченске, шахтерском городке в 300
километрах от Кемерово, где произошла страшная авария в мае 2010 года. Проект
мечети там очень дорогой – на 40 миллионов рублей. Где взять такие деньги?!
Междуреченск – город небольшой, после аварии на шахте «Распадская» финансовая
ситуация особенно нелегкая.
Я сегодня всем говорю, что не надо
надеяться на Москву, на Казань, на помощь арабов, рассчитывайте на свои силы. Не
надо планировать грандиозные мечети, если не в состоянии построить их и
содержать. В том же Междуреченске на джума-намаз в молитвенный дом приходит
всего двадцать человек, зачем такая большая мечеть!
Поэтому я
предлагаю другой вариант - для начала построить предусмотренное планом
двухэтажное хозяйственно-административное здание, которого хватит за глаза на
несколько лет вперед, а там видно будет, если община увеличится до нескольких
сот прихожан, появятся новые возможности. Мы договорились и о предоставлении
стройматериалов на это здание. Сейчас надо больше заниматься людьми,
объединением мусульман. В Междуреченске живут и работают наши братья по вере:
таджики, узбеки, которые, как мне сказали, собираются на намаз отдельно. Надо
объединять всех в одну общину, заниматься с местными мусульманами, обучать их
основам ислама, а там дальше видно будет, может, шахты начнут работать
нормально, а возможно,появятся состоятельные верующие люди, думающие не только о
сегодняшнем, но и о завтрашнем дне.
- Вы были в
Междуреченске, после взрыва метана на шахте в мае 2010
года?
- Я поехал туда, как только узнал о катастрофе, и
неделю находился в Междуреченске, читал жаназа погибшим единоверцам, отправлял
тела на родину. Атмосфера была жуткая. Город оцеплен милицией, проверялась
каждая машина, въезжающая в город, чтобы не провозилось спиртное, власти
поступили мудро, категорически запретив алкоголь.
На «Распадской»
погибли пять мусульман. Двух шахтеров мы похоронили в Междуреченске, тела еще
двоих отправили в Татарстан и Среднюю Азию. Одного парня так и не нашли. Отец
его каждый день приходил к шахте и часами ждал сына, тяжело было смотреть на
него, состояние отца не передать никакими словами. Как могли, мы успокаивали
пожилого человека. Весь город погрузился в траур, очень тяжело вспоминать эти
дни. Отец другого погибшего молодого мусульманина работал начальником участка, у
него на ночную смену не вышел один из рабочих, и он взамен отправил в забой
своего сына, который только пришел после смены с другого участка шахты.
Представляете, каково отцу осознавать, что отправил родного сына на смерть! У
парня остались жена, ребенок. Поистине, все мы от Всевышнего Аллаха и к Нему
наше возвращение…
- Губернатор Кемеровской области Аман
Тулеев является этническим мусульманином. Понятно, что как глава региона, он
должен быть нейтральным ко всем конфессиям, тем не менее, участвует ли Аман
Гумирович в жизни Кузбасской уммы?
- По инициативе
губернатора Амана Тулеева в прошлом году 30 родственников погибших
военнослужащих и милиционеров совершили хадж в Мекку. До этого еще 30 человек –
родные погибших в разное время шахтеров –побывали в малом паломничестве«умра» по
святым местам ислама. Вся поездка финансировалась из области. Я сопровождал
группу. С деревень людей забирали на комфортабельных автобусах. В Саудовскую
Аравию мы полетели через Москву и Стамбул, жили в пятизвездочных отелях. В
Турции находились сутки, была организована экскурсия по городу, мы увидели
реликвии, принадлежавшие Пророку, мир ему, великолепные мечети времен расцвета
Османской империи. Поездка в Мекку и Медину для родных шахтеров, особенно
родственников тех, кто погиб на «Распадской», была необходима, чтобы отвлечь их.
Губернатор сделал все, чтобы смягчить боль людей.
На Ураза-байрам,
Курбан-байрам Аман Гумирович оказывает значительную благотворительную помощь
нуждающимся. Я бы сказал, что ни одна из традиционных конфессий Кемеровской
области не обделена вниманием губернатора. В религиозной и национальной сферах у
нас полный порядок, любые попытки проявления национализма, шовинизма пресекаются
на корню. Мне известно, что даже из исправительных учреждений соседних регионов
стараются попасть в колонии Кемеровской области. В этой сфере у нас есть чем
похвалиться.
- Назовите три приоритетных направления
деятельности для Вас?
- Первостепенной задачей считаю вопрос
обеспечения мусульманских общин области помещениями для проведения предписанных
нашей религией обрядов, джума-намаза, площадями для организации мусульманских
кладбищ в городах, где их нет.
Второй важный вопрос – кадровый. В
плане образования мы полностью ориентируемся на Татарстан. Сегодня в Казани, в
Российском Исламском университете и медресе «Мухаммадия», обучается более
двадцати мусульман Кемеровской области, которые в будущем, инша Аллах, будут
решать третий важный вопрос – преподавание в медресе и мусульманских воскресных
школах нашего региона.
- На каком языке ведется проповедь в
мечети «Мунира»?
- Хутба читается на русском. Мы с самого
начала решили, раз община многонациональная, то пятничная проповедь в основном
зале будет проходить на двух языках – русском и арабском. Если какая-либо
национальная община желает провести проповедь или лекцию на своем языке, тогда
ее проводят в конференц-зале. Мы создали совет национальностей, куда входит
двенадцать человек, по одному-двое от каждой национальной общины, и это
значительно облегчило работу, потому что раньше по каждому вопросу обращались ко
мне или к имам-хатыбу Рубин-хазрату Мунирову.
При мечети работает
библиотека, магазин, курсы по основам ислама. Издается ежемесячная цветная
газета формата А3 на четырех страницах, пока этого для нас достаточно. Раз в
месяц посещаю с лекцией исправительную колонию, еженедельно выезжаю по районам и
городам, дел очень много, надо добиваться участков, изыскивать средства для
содержания мечетей, держу постоянную связь с местными организациями, но
субботний день стараюсь посвятить семье.
- ДУМ
Кемеровской области не входит ни в одну из общероссийских мусульманских
структур. Деятельность какой из этих объединений Вы оцениваете более
плодотворной?
- Периодически просматривая различные
публикации средств массовой информации, анализируя деятельность Духовных
управлений, приходишь к мнению, что ведущими мусульманскими организациями в
России являются Духовные управления Нижегородской, Саратовской, Московской
областей, которые входят в состав Совета Муфтиев России. Встречаясь с
представителями этих организаций на форумах и других мероприятиях, всегда
интересно общаться с ними и находить что-то новое и полезное, дающее решение
каких-либо назревших вопросов, помогающих самообразованию, принимаешь во
внимание их советы и опыт. С огромным уважением отношусь к этим
высокообразованным людям, которые, в общем-то, и формируют своей реальной
деятельностью положительный имидж мусульман России.
Хотелось бы
надеяться, что каждая религиозная организация, по воле Всевышнего, будет
принимать к сведению полезные наработки более опытных и профессиональных наших
коллег и, используя их положительный опыт, искренне стремиться к довольству
Аллаха.
Беседовал Калиль Кабдулвахитов
28 февраля 2012