Стенограмма пресс-конференции в “МК” генерального секретаря Конференции католических епископов России священника Игоря Ковалевского и члена Совета муфтиев России Фарида Асадуллина.

25 сентября2006 г., 12.00

Ведущий — Сергей Рогожкин — зам. генерального директора по связям с общественностью, руководитель пресс-центра газеты “Московский комсомолец”.

C. Рогожкин: Уважаемые коллеги, мы вас приветствуем в газете “Московский комсомолец”. У нас сегодня, я бы подчеркнул, состоится очень важный разговор. Я хочу поблагодарить за готовность к нему и оперативное согласие приехать в “МК” наших гостей. Я надеюсь, вы их знаете, но представляю еще раз: генеральный секретарь Конференции католических епископов России священник Игоря Ковалевский и член Совета муфтиев России Фарида Асадуллин. Мы хотели, и надеемся, что наше желание вами тоже будет поддержано, чтобы разговор сегодня в режиме пресс-конференции прошел на волнующую тему. Тему сегодняшних отношений, проблем межконфессиональных, тех подходах, направленных на сохранение дружеских культурных отношений между людьми. Поэтому я думаю предложить нашим гостям такую модель разговора. Они сами могут условиться кто первый выступит, поскольку у нас не было таких договоренностей как решат, так решат. Г-н Фарид Асадуллин и г-н Игорь Ковалевский скажут свои слова, которые они наверняка готовы сказать в качестве предисловия. И потом мы поговорим, позадаем вопросы на волнующие нас темы.

Ф.Асадуллин: Давайте я начну. Я хочу сказать, что совет муфтиев России и в целом мусульманская общественность России оценили обсуждаемую сегодня ситуацию как весьма неординарную. Совет муфтиев России призвал к спокойному и взвешенному восприятию этой ситуации, которая приобрела скандальный оттенок, как я понимаю, во много благодаря средствам массовой информации. Которые форсированно сделали акцент на одном пассаже выступления Бенедикта XVI. Но в то же время, естественно, об этом надо прямо говорить. Я вчера разговаривал с представителями мусульманского духовенства Татарстана. Были звонки из посольств арабо-мусульманских стран. Безусловно, такое акцентированное внимание на этом пассаже, оно вызвало негодование исламского мира. Вы прекрасно знаете какую волну возмущения это вызвало в Марокко, Египте, на оккупированных территориях. И надо сказать, что такая реакция в нашем заявлении отмечена как вполне обоснованная. Но в то же время я хочу сказать, что межрелигиозный диалог мусульман и католиков, если мы говорим о России, это историческая реальность. Это наша повседневность. И мусульмане, и католики, как добрые соседи живут в Москве, в Твери, в Казане. Я могу назвать очень много городов, где наши храмы соседствуют. Например, в Твери католический костел и тверская соборная мечеть находятся в двух шагах друг от друга. И руководители католической общины, руководители мусульманской общины из поколения в поколение передавали этот дух братского сожительства, братского сотрудничества. Я полагаю, и это позиция совета муфтиев России, делать российских католиков заложниками этой ситуации, искусственно считаю раздутой, было бы очень неправильно. Я полагаю, что доброе сотрудничество между мусульманами и католиками в России будет продолжаться.

В ноябре прошлого года мы общими усилиями провели большую конференцию. Некоторые журналисты, которые сегодня присутствуют, были участниками этого мероприятия. И, завершая свое небольшое вступительное слово, хочу сказать, что Организация исламских конференций, куда входит и Россия в качестве наблюдателя, призвала вчера продолжить и углубить международную дискуссию по проблемам религиозной терпимости. То есть фактически она сделала постфактум то, что мы в ноябре уже начали вместе с уважаемыми представителями католической церкви в России. Я считаю, что как раз опыт доброго сотрудничества между католиками России и мусульманами России может быть, с одной стороны, примером для других стран, где католики и мусульмане также живут бок о бок. С другой стороны, эти ценности веротерпимости мы можем сообща транслировать. Нам есть на самом деле чем поделиться и названная мной конференция наиболее, пожалуй, яркий такой пример, о чем мы можем с Игорем Ковалевским с гордостью говорить.

И.Ковалевский: Я хотел бы коснуться двух вопросов. Первый вопрос - относительно самих слов святейшего Папы римского Бенедикта XVI. По этому поводу уже опубликовано еще 16 сентября заявление кардинала Бертона - государственного секретаря Ватикана. Также папа коснулся этой проблемы в своем воскресном выступлении во время молитвы ангелов. Я хотел бы подчеркнуть то, что в заявлении кардинала Бертона говорится о том, что святейший отец глубоко огорчен, что некоторые фрагменты его выступления могли прозвучать оскорбительно для чувств верующих мусульман и были интерпретированы таким образом, который совершенно не соответствовал намерениям папы. Папа в заявлении еще раз подтверждает свое уважение и почтение к последователям ислама и надеется, что им помогут понять правильное значение его слов. В заявлении также подчеркивается, что католическая церковь и далее в отношениях с исламом руководствуется документами второго ватиканского собора, в частности, декларацией от отношении церкви к не христианским религиям. Где говорится, что церковь с уважением относится к мусульманам. Подчеркивается также, что уроки прошлого должны помочь нам избежать повторения тех же самых ошибок. Мы желаем искать пути примирения и учиться жить в уважении к идентичности друг друга. Полный текст этого заявления в русском переводе уже был опубликован. И, я надеюсь, весьма ясно выражает мнение святейшего престола по данной теме.

Второй вопрос — это отношение католиков и мусульман здесь, в России. То, о чем я уже могу говорить, будучи представителем католической церкви в России. Католическая община в России не многочисленна и уже по своей природе она призвана к активному диалогу и сотрудничеству с представителями других христианских общин, а также других религий, в частности тех, которые для России являются традиционными. Слово “традиционный” я употребляю в смысле культурологическом, т.е. это те вероисповедания, те религии, которые внесли особый вклад в становление российской государственности и развития российской культуры. Если мы замкнемся сами в себе, то, естественно, мы превратимся в какое-то гетто. Мы развиваем активный диалог и с христианскими конфессиями, прежде всего с Русской православной церковью и с другими религиями. В частности, с представителями ислама. Самым ярким примером, как г-н Асадуллин уже подчеркнул, это прошедшая в прошлом году конференция “Ислам и христианство на пути к диалогу”. Эта конференция была приурочена к 40-летию принятия декларации об отношении церкви к не христианским религиям второго ватиканского собора. Эта декларация состоит из нескольких страниц. Это один из самых кратких документов, если не самый короткий документ второго ватиканского собора. Но по значению можно смело назвать этот документ одним из самых важных. Поскольку открывает горизонты для плодотворного диалога и сотрудничества с другими вероисповеданиями, с другими религиями. Кроме того, позитивно оценивает другие религии и их роль в мировой культуре и роль их в духовном развитии человека. Церковь призвана оберегать и сохранять все, что ценное и святое содержится в других религиях. Вы согласитесь слова достаточно смелые. Я хочу обратить внимание, что данная конференция прошла по инициативе исламской стороны. Это именно Совет муфтиев России выступил с данной инициативой и предложил нам принять участие в этой конференции. Наверное, это самый яркий знак того, что отношения между нашими общинами здесь в России достаточно хорошие. И я не знаю никаких крупных инцидентов или конфликтов относительно католическо-мусульманских отношений именно здесь у нас.

С.Рогожкин: Как вы могли бы прокомментировать во многом порой экстремальные проявления, связанные с высказываниями тех или иных религиозных деятелей? Я имею в виду нападения на храмы и т.д. Как вы оцениваете эту ситуацию с точки зрения участия каких-то других сил, не религиозных.

И.Ковалевский: То, что касается других стран. Очень часто играет роль не религиозный фактор, а религиозный фактор просто используется. Достаточно обратить внимание на то, что часто используется и экономический фактор. Очень часто подобные конфликты имеют место в странах, где существует политическая нестабильность. Либо в странах, которые переживают глубокий кризис, в т.ч. экономический. То есть религиозный фактор здесь явно используется.

Ф.Асадуллин: Я в принципе хочу разделить такой подход. Действительно, религия очень часто является частью политической жизни и естественно происходящее в отношениях между представителями различных крупных конфессиональных сообществ, разногласия, которые возможно заложены самой историей. Они используются там, где представители ислама, иудаизма и христианства очень часто используются недобросовестными политиками для сиюминутной выгоды, для чисто конъюнктурных побед. На то и существует многовековая мудрость традиционных религий и мудрость наших духовных наставников, чтобы через профилактическую работу, через ту большую миротворческую работу, которая объединяет нас с католиками, прогнозировать такие ситуации и вовремя сигнализировать общество, что игра с религиозными символами очень опасна. И отношения между конфессиями настолько сейчас представляют из себя тонкую материю, что, если где-то рвется, то от этого страдает не только конкретный представитель общины или конфессии. Страдает социум в целом. Иногда этот разрыв идет по очень болевым точкам. Вспомним пример бывшей Югославии, что от нее осталось? Еще 20 лет назад в Восточной Европе это была одна из самых процветающих стран. Сегодня это лоскутное государство, где каждая из провинций настаивает на своей суверенности. Хотя непонятно, что с ней делать на следующий день? Для России это очень важно, поскольку наша страна многонациональная, многоконфессиональная. Это сообщество народов, сообщество религиозных общин, которые столетиями живут уже вместе: католики, мусульмане и др. И, если говорить о Москве, мы знаем друг о друге чуть ли не с XV века. И настаивать на том, что одна из конфессий является традиционной, другая менее традиционной, я думаю, что такие подходы в принципе не правильные. И та, и другая конфессии в данном случае являются традиционными, поскольку мы укоренены в российской действительности.

Вопрос журналиста: Вы упомянули конференцию, которая состоялась в ноябре 2005 года. Хотелось бы узнать, является ли препятствием на пути к диалогу между мусульманами и католиками два момента. Первый момент — это расхождение в оценке высказываний Бенедикта XVI. Известно, что официальный Ватикан объяснил позицию свою, заявив о том, что там нет повода для обид. В то же время Совет муфтиев выступил с довольно резким заявлением. И второй момент - это основы православной культуры. Известно, что католическая община поддерживает идею преподавания ОПК в школах, а Совет муфтиев -нет. Вот эти расхождения как-то могут повлиять негативно на взаимоотношения?

Ф.Асадуллин: В глобальном плане, собственно говоря, и реакция арабо-мусульманского мира показала, что такие опасения обоснованы. Дело в том, что в духовной сфере очень трудно найти компромисс. Каждая из сторон настаивает на своей правоте и, собственно говоря, с этим трудно спорить. У представителей каждой конфессии, каждой религии своя логика, которая опирается на свою религиозную традицию, на труды богословов, которые писались многие столетия тому назад. Но в то же время, в эпоху глобализации, я полагаю, мы все же должны сообща выстраивать культуру межконфессионального диалога. Альтернативы этому нет. Альтернатива может быть - только возврат к эпохе крестовых походов. Когда кровью топили религиозные чувства своих оппонентов. Я думаю, что и высказывания Бенедикта XVI, и подобные высказывания, они в чем-то стали типичны для нашего времени. Я не открою большой тайны: исламофобия стала родовой чертой многих европейских социумов. Но в то же время из недр самого христианского мира очень часто раздаются такие голоса, что общемировой тенденцией является растущий интерес к исламу. Если суммировать все эти высказывания, я могу уместить их в эти краткие слова. Я полагаю, что наряду с исламофобской тенденцией сейчас очевидно исламофильская тенденция. То есть интерес к исламу растет. Люди, которые не зашорены рамками какой-то узкой национальной или конфессиональной культуры, они понимают, что ислам это не религия арабов, турок, чеченцев, татар, ингушей. Это религия универсальных ценностей. Ведь ислам не отвергает религиозный опыт иудеев и христиан. Человек, который имеет возможность познакомиться с Кораном, пусть даже в плохом переводе, любой плохой перевод, это все равно некая адекватная картина того, что написано на арабском языке. Все эти 10 заповедей, их можно легко найти в Коране. Мусульмане свято чтут всех предшествующих пророков от Адама и кончая Иисусом. Сейчас я так представляю, что в ближайшие 5-10 лет, если, конечно, не произойдет никаких глобальных катаклизмов, все же в мире растет тенденция пересмотра отношения к исламу и вообще к исламскому мировоззрению. И вот эта конференция, которую мы провели с нашими братьями-католиками. Инициаторами, безусловно, были мусульмане. Потому что для нас этот документ очень важен. Хочу обратить внимание, что  была издана книжка Библейско-богословским институтом Святого апостола Андрея. То есть эта проблематика интересна не только мусульманам, она интересна и христианам в том числе.

И второй вопрос. Мусульмане, безусловно, отрицательно относятся к тому, чтобы этот предмет преподавался в школах. Мы это объясняем таким образом. Во-первых, современный школьник сейчас загружен настолько и бедные дети начинают учиться с 8.30, они порой заканчивают в три часа. Возникает вопрос - когда они смогут переварить тот объем знаний, который они каждый день получают? Такой сложный предмет требует специальной подготовки преподавателя, который переступит порог класса. Андрей Кураев вчера или позавчера четко и ясно сказал: Русская православная церковь не готова вести этот предмет. Он это очень аргументированно объясняет. Действительно, кто этим будет заниматься? И непонятно как, на какой методике выстраивать этот курс. Наша позиция заключалась в следующем. Должен быть общий учебник — учебник мировых религий. И, собственно, такой учебник коллективом ученых, которыми руководит академик Чубарян, был подготовлен. Мы этот учебник видели, раздел “Ислам” у нас не вызвал никаких отрицательных эмоций. Более того, насколько это возможно мы внесли свои коррективы. Наша страна многоконфессиональная. У нас есть католики, протестанты, есть старообрядцы. Христианский мир далеко не однороден. И некоторые догматические вещи, скажем, понятные для православного человека, они, в общем, вызывают отторжение у тех же протестантов. И, безусловно, мусульмане против таких подходов, потому что даже современная московская муниципальная школа становится все более цветной, многонациональной и многоконфессиональной. В школе, в которую я вожу своих детей, вдруг неожиданно появляется представитель Бангладеш. Казалось бы, совершенно этнос, который никак не присутствовал еще два года назад. Много армян, грузин и у них свои традиции. Поэтому, я думаю, что здесь нивелировать вот эти особенности было бы очень неправильно. Это вызовет минираскол даже внутри класса. 10 человек пойдут на урок, а остальные, в силу понятных причин, скажут: а нам это не нужно.

И.Ковалевский: То, что касается вашего первого вопроса, я не думаю, что он осложнит исламо-католический диалог у нас в России. Подтверждение - буквально через полчаса наш архиепископ, митрополит Тадеуш Кондрусевич должен встретиться с председателем Совета муфтиев России Равилем Гайнутдином. И, в частности, также обсуждать вопросы взаимоотношений наших конфессий. Тем более, как я вижу, у нас в России данная проблема не вызвала такой резкой реакции, как в некоторых странах традиционного распространения ислама. Ведь исламский мир, как и христианский мир, он сам по себе очень неоднороден. У нас в России все-таки отношения между исламской и католической общинами очень теплые, дружественные.

То, что касается вашего второго вопроса. Да, католическая церковь поддерживает введение основ православной культуры. Имеется в виду -  поддерживает саму идею введения данного курса. Поскольку он, по нашему мнению, должен способствовать религиозному просвещению молодежи. Причем, этот курс намечается не как катехизация, не как изучение Закона Божьего. А культурологический. Поддержка идеи курса не означает, что данный проект может быть реализован моментально. Естественно, остаются огромные проблемы и учебных пособий, и кадров. Мы исходим из того, что любой преподаватель в школе обязан иметь соответствующую квалификации. Любая преподавательская деятельность должна вестись строго в соответствии с существующим законодательством. Именно поэтому мы надеемся, что такой курс, если будет вестись строго в соответствии с существующим законодательством, будет вестись преподавателями, которые имеют соответствующие квалификации и будет также нести культурологический характер. Такой курс, как мы надеемся, он даст объективную информацию обо всех религиях, которые присутствуют не только на территории России, но и в мире. В частности, о том же католичестве, о том же исламе. Понятно, что проблема сама по себе является очень острой и в самом московском патриархате признают существование данной проблемы,  здесь есть над чем поработать. И то, что касается методики преподавания этого курса, и то, что касается подготовки кадров. Я бы не хотел эти кадры ассоциировать, отождествлять  с представителями той или иной конфессии. Это важно тоже подчеркнуть. Поэтому здесь обществу предстоит еще много поработать. Но я должен отметить, что, насколько мне известно, проблема школьных учебников, проблема преподавателей стоит очень остро. Вообще в России, это не только относится к предметам, которые связаны с религией, но и к другим. Министерство образования неоднократно тоже на это внимание обращало.

Вопрос журналиста: Сейчас многие общественные деятели отмечают рост националистических настроений в России и в некоторых других странах Европы, в той же Франции или Германии. Согласны ли вы, что имеет место такое явление? В чем его истоки? И ставят ли религии, которые вы здесь представляете, перед собой цель как-то воспрепятствовать этому явлению, как-то снизить этот накал страстей?

Ф.Асадуллин: Такая тенденция, действительно, имеет место. И Совет муфтиев России и Духовное управление мусульман, которые входят в состав Совета муфтиев России, ведут очень большую работу по разъяснению. Именно опора на традиции российского ислама, который всегда отличался веротерпимостью, может служить в какой-то степени амортизатором того, чтобы эти острые моменты в межнациональных отношениях не вылились в нечто большее. И случай в Карелии, и случай в Саратовской области, там религиозная составляющая никак не присутствует. Безусловно, есть столкновения двух типов ментальности: ментальности людей, которые жили там издавна и ментальности пришлого населения. Пришлое население всегда привносит совершенно новые ментальные ценности, которые вступают в острое соперничество с традиционным менталитетом. Но раз мы обречены жить в эпоху таких крупных миграционных сдвигов, которые происходят сейчас с юга на север, то это уже задача власти. Задача соответствующего министерства прогнозировать эту ситуацию, проводить мониторинг таких крупных переселений. И, возможно, это должна быть какая-то федеральная программа. В свое время была федеральная программа “Воспитание толерантности”, на что ушли очень большие бюджетные деньги. Собственно говоря, эта программа, я считаю, до сих пор не реализована в полной степени. Это задача глобального масштаба. Страна наша многонациональная и число этносов, как я полагаю, будет расти. Это задача научного сообщества, исполнительной власти, и задача, возможно, традиционных религий.

И.Ковалевский: Действительно такая проблема существует и она в некоторых странах стоит очень остро. Здесь много причин, иногда это причины банальные, просто экономические. Как правило, пришлое население часто живет гораздо хуже с точки зрения экономики. Иногда эти причины связаны с отсутствием взаимопонимания, в т.ч. и конфликтами между культурами существуют. Католическая церковь четко выступает против всяческого проявления расовой, национальной, религиозной дискриминации, против всяческих фобий, против вообще любой ненависти по отношению к человеку. Кроме того, католическая церковь в различных странах оказывает социальную помощь. Есть специальные отделения по пасторству мигрантов. У нас в России тоже эта проблема существует среди тех, кто приехал в Россию. Много выходцев из Африки из той же Эфиопии, Нигерии и из других стран, где проживает много католиков, которые тоже здесь находятся на самом деле в очень сложных условиях. Я могу также назвать вьетнамцев, среди которых очень много католиков. Им приходится здесь не легко по многим причинам. Тем не менее, церковь старается в меру своих сил оказывать им всяческую помощь в том, чтобы они здесь каким-то образом смогли вести достойную жизнь.

Вопрос журналиста: Можно как-то спрогнозировать, как будет в мире развиваться ситуация, связанная с реакцией на лекцию Папы Бенедикта XVI? Второй вопрос — о перспективах исламо-католических отношений в России и о продолжении, в частности, таких научно-практических форм?

Ф.Асадуллин: Если быть кратким — инцидент исчерпан. Мусульманские страны официально получили извинения со стороны Ватикана. Извинения приняты, об этом вчера представитель Пакистана высказался. Я думаю, что этот скандал будет постепенно угасать. Но, с другой стороны, конечно, будут сделаны соответствующие выводы исламским миром, которые наверное, мы скоро услышим или почувствуем. Мы очень тесно общаемся с арабо-мусульманскими странами, аккредитованными в Москве и с посольствами. Я в начале этого выступления отметил, что посольства в общем с тревогой восприняли этот факт. Но у них немножко другое восприятие. Это страны, которые являются монорелигиозными и для них выступление Бенедикта XVI - прямое оскорбление. Наше отношение к этому инциденту я объяснил. Отношения между католиками и мусульманами России, я думаю, что будут развиваться в позитивном русле. Я еще раз хочу подчеркнуть, что католики не должны быть заложниками этой ситуации. Более того, правильно Игорь Ковалевский отметил, сейчас начинается встреча глав наших религиозных общин. Да, я думаю, что в результате этой встречи, возможно, будут выработаны какие-то новые подходы - каким образом мы будем выстраивать наши отношения. Я возьму на себя смелость сказать, что магистральный путь уже проложен, проложен этой конференцией и в этом плане мы являемся пионерами. Нигде в Европе в обозримом прошлом таких конференций не проходило. По крайней мере, мы, мусульмане, намерены проблематику второго ватиканского собора активно изучать и по возможности ее связывать с реальной практикой общения с нашими католическими соседями.

И.Ковалевский: Я хотел бы в принципе разделить предыдущее мнение. Думаю, что наши отношения и дальше будут развиваться. И будут развиваться на основе документов нашей же католической церкви. У нас большое поле для диалога и в практической плоскости. Кроме того, хотел бы обратить внимание на то, что католическая церковь всегда с вниманием относится и относилась и я надеюсь, что будет относиться, к диалогу с исламом. На многих конференциях, пусть косвенно, но всегда тема христианско-исламского диалога, она затрагивается. Поскольку исламский фактор сам по себе - это очень важный фактор сейчас в странах Западной Европы. И везде местные католические общины всегда его учитывают.

Вопрос журналиста: Один из представителей Совета Муфтиев России назвал Папу великим инквизитором и воспитанником гитлераюгенда. А муфтий Чувашии счел лекцию Папы очередной осознанной провокацией. В этой связи, ваше мнение, не ослабляет ли это честь, личность Папы Римского?

Ф.Асадуллин: Мне трудно судить о чести Папы Римского. Хочу сказать, что я не разделяю такие взгляды. Я думаю, что наша пресс-конференция как раз показывает, что мы стремимся к компромиссу. Это суть ислама — избегать крайностей. Два примера, которые вы привели, это типичный образец такого крайнего подхода. На самом деле, мне не важно кем был Бенедикт XVI до того, как был избран понтификом. Важно, что он избран главой католической церкви. На этом я ставлю точку. И, собственно говоря, второй ватиканский собор открыл совершенно новую эпоху взаимоотношений между христианами и мусульманами. Это сделали не протестанты, это сделали не православные, к сожалению. В социальной доктрине православной церкви, о которой так много говорится, нет ни одного слова, как современный православный человек должен выстраивать отношения с крупнейшей после православия религиозной общиной. Как православные люди должны относиться к исламу? Об этом ни слова. Этот вакуум рождает серьезные проблемы в отношениях между русской православной церковью и мусульманским миром. Католический мир четко и ясно сказал: ислам — не библейская форма монетеизма. Мы верим в единого бога и это нам достаточно, для того, чтобы католикам протянуть руку и с ними выстраивать конструктивный диалог. Это очень важная вещь. Поэтому мы взяли на себя инициативу провести на нашей площадке конференцию, посвященную 40-летию принятия декларации. Через 10 лет, дай бог, у нас будет больше поводов для того, чтобы сказать, что вот этот диалог продвинулся вперед. И мы должны идти навстречу друг другу, а не вспять. Наш подход такой: в нашем глобализующемся мире мы должны идти навстречу друг другу, а не в разные стороны. Иначе наш мир обречен.

И.Ковалевский: Я хотел бы добавить, что в межрелигиозном диалоге очень важно прислушиваться к официальной позиции той или иной конфессии. Те или иные лица могут выражать свою частную точку зрения, в т.ч. и внутри христианской динаминации. Но это не означает, что это официальная позиция. Это чисто такое методологическое замечание. А то, что касается каталическо-исламского диалога — он идет и католическая церковь активно его пытается развивать. Здесь существуют некие стереотипы. Стереотипы и в христианском мире и в России и в исламском мире. Что такое Ватикан? Что такое католическая церковь? В России стереотип один из самых устоявшихся — католическая церковь отождествляется с западно-европейской культурой. То что является неверным. Современная западно-европейская культура по своему существу в большей степени либеральная культура. Кроме того, я уж не говорю про такие стереотипы, когда Ватикан отождествляется с Израилем, с США - только эта ось. На самом деле это неверно. Ватикан имеет контакты и с такими странами, с которыми у США, мягко говоря, отношения далеко не дружественные.

Вопрос журналиста: Г-н Асадуллин, вы говорите, что исламский мир сделает соответствующие выводы, которые мы скоро услышим и почувствуем. Можно это пояснить?

Ф.Асадуллин: Готовится отдельный документ, который от имени арабо-масульманского мира выскажет официальную позицию по случившемуся факту. Я так думаю, что мои слова не надо расценивать как некую угрозу того, что вы услышите то, чего не ожидаете услышать. Я думаю, что это будет констатация того, что мы должны ценить друг в друге равных партнеров, поскольку мы все дети Всевышнего. И мы должны с предельным вниманием относиться к мировозренческому выбору каждой страны. Мы уважаем католиков. Мы вправе ожидать уважение со стороны представителей католического мира к нашему религиозному выбору. Да и опора на цитаты средне-вековых авторов — она в данном случае способна только эту картину омрачить. За это время произошел большой прогресс и отсылки назад, я думаю, — они мало продуктивны, она контрпродуктивны.

Рогожкин: Спасибо Вам за то, что пришли в газету, за встречу с журналистами. Мы надеемся на новую встречу и в “МК” и на страницах газеты. Спасибо коллеги. Всего доброго.

Окончание стенограммы.